Поэзия и истина –

Со времени раннего христианства до нас дошли устные и письменные свидетельства о полотне, на котором изображён лик Христа. Вуаль из Камулии, Мандилион, Acheiropoíetos, Спас Нерукотворный, Вероника или Святой Лик – множество кажущихся таинственными наименований, часть которых использовалась также для названия ранних икон, усложнило поиски следов в документах, легендах и поэзии. Вдобавок к тому, в гробе Христа после Его воскресения находилось несколько тканей, ибо Иоанн в своём пасхальном Евангелии ясно пишет не только о льняных пеленах в множественном числе, но также о свитом (или сложенном – греч. entylisso) платке для вытирания пота:

«И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошёл во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте.» (Ин 20, 5-7)

Об изображениях на пеленах упомянуто не было. Любое упоминание о них могло спровоцировать уничтожение пелен в иудейском Иерусалиме, поскольку по иудейским законам о чистоте любой предмет из могилы считался особенно «нечистым», а также из-за того, что эти образы нарушают ветхозаветный запрет на изображения.

Следующие примечания упоминают только о тех исторических ссылках, относящихся к периоду почти двух тысяч лет, которые могли быть применены к судариуму из Манопелло. Некоторые из них отнесены к ней, так как они указывают на её небольшой в сравнении с Туринской плащаницей размер (24 х 17.5 см. против 437 х 111 см.).

Существует предположение о том, что погребальный платок после смерти Иисуса Мария взяла с собой сначала в Эфес. Грузинский текст шестого века утверждает, что она получила из рук Господа картину с прекрасным ликом Её Сына, появившегося на погребальных пеленах, и что Она ставила его в сторону востока для молитвы.

Разнообразные легенды гласят, что царь Абгар V из Эдессы (4 г. до н.э.- 7 г. н.э. и 13-50 гг. н.э.) получил кусок ткани с портретом Христа. Согласно историческим хроникам, эта ткань находилась в Эдессе (сегодеяшняя Турция) в течение 400 лет. Во время осады города персами в 544 г. её извлекли из хранилища в стене, что привело к спасению города.

С той поры портрет был известен в Византийской империи как Мандилион (mindil по-арабски значит «ткань»). Его стали называть также вуалью из Камулии – после того, как он был в 574 году привезен из этого города в Константинополь.

В шестом веке из Мемфиса (Египет) пришло сообщение, что там находилась льняная ткань, на которой Иисус, вытирая Своё лицо, оставил его отпечаток. Его изображение было почти невозможно рассмотреть, потому что оно постоянно изменялось. Это свойство напоминает о судариуме из Манопелло. В конце 19-го века в этом же районе Египта было найдено большое число портетов подверженных мумификации умерших; эти изображения считаются предшественниками икон.

В 586 году Феофилакт Симокатт описал ткань как произведение божественного искусства, в котором не участвовали ни руки ткача, ни кисть художника.

Около 594 года Евагрий Схоластик в своих хрониках описал образ Христа из Эдессы как «образ, сотворенный Богом без рук человеческих», и вуаль из Камулии была также известна как Acheiropoíetos («нерукотворный образ»).

В период с 574 года по приблизительно 700-й Acheiropoíetos (нерукотворный образ) был имперским знаменем в Константинополе и использовался для поднятия боевого духа в войсках.

В конце седьмого-начале восьмого века стало небезопасно хранить вуаль в Константинополе, и её перевезли в Рим, где ей дали название «Вероника». Реликвия хранится в Ватикане с 1204 года.

Данте Алигьери (1265-1321) в «Божественной Комедии» упоминает «истинный образ», “vera icona”.

Qual è colui che forse di Croazia
viene a veder la Veronica nostra,
che per l'antica fame non sen sazia,
ma dice nel pensier, fin che si mostra:
'Segnor mio Iesù Cristo, Dio verace,
or fu sì fatta la sembianza vostra?

Как тот, кто из Кроации, быть может,
Придя узреть нерукотворный лик,
Старинной жаждой умиленье множит
И думает, чуть он пред ним возник:
"Так вот твое подобие какое,
Христе Исусе, господи владык!"

Нижеследующий фрагмент, вероятно, также относится к этой вуали:

Dentro da sé, del suo colore stesso,
mi parve pinta de la nostra effige,
per che ´il mio viso in lei tutto era messo.

Внутри, окрашенные в тот же цвет,
Явил мне как бы наши очертанья;
И взор мой жадно был к нему воздет.

Эта цитата напоминает следующие строки из «Гимна жемчужине» («Деяния апостола Фомы», первая половина третьего века, написанные около Эдессы), в котором мотив блудного сына рассмотрен совершенно по-новому:

«блистая предо мною красою своей, по шелковой ткани червонным письмом»

и

«Внезапно, как только я увидел её,
Слава предстала как моё отражение (я сам).
Я увидел её целиком во мне,
И увидел себя целиком в ней,
Так, что нас было двое в различии
И в то же время одно в едином облике.»

Не зная о том, что изображение на судариуме пропадает, если она освещена сзади, Мартин Лютер в 1545 году упрекал Папу в том, что в качестве Вероники пилигримам была представлена “klaret lin” (пустая ткань).